Письмо № 60, с. 93-97.

Дорогой Алексей Максимович,

Двадцать лет я не видел Вас. Не знаю, как это вышло. Когда Вы были в России, я был за границей, потом - с начала войны - жил в провинции. Вернулся же я в Питер летом 1922 года - вскоре после Вашего отъезда отсюда1.

Но я был так взволнован и обрадован, когда А. Н. Старк сказала мне, что Вы не забыли меня2. Наша встреча на даче у Стасовых, потом Ялта, Куоккала3, - все это стало для меня эпосом.

Кажется, до Вас дошли мои книжки, посланные через Наркоминдел. Понравились ли они Вам? Скоро пошлю еще, если Вам интересно.

К детской литературе я пришел странным путем. В 1913 году я познакомился с очень любопытной школой в южном Уэльсе (Wales). Дети жили там почти круглый год в палатках, легко одевались, вели спартанский образ жизни, участвовали в постройке школьного дома. Я прожил с ними около года - и это было счастливейшим временем моей жизни. Во всяком случае, это было единственное время, когда я чувствовал себя здоровым. После революции я работал в наших колониях для ребят. Блэк и народная детская поэзия - вот еще что привело меня к детской литературе. А к тому же у меня дома есть читатели, которые иногда заказывают мне книги - мои маленькие сыновья.

О нашей редакционной работе рассказывала Вам А. Н. Старк. В отделе дет<ской> литературы Госиздата, когда мы начинали работу, преобладали профессиональные детские писательницы и переводчицы. Большинство книг о природе, технике, путешествиях - было переводом или компиляцией. Детей приучали к литературно-безличному, шаблонному, переводному языку. Бывали и хорошие книги, но редко. Значительная часть старой детской литературы отметалась по педагогическим соображениям. В последнее время выработался новый шаблон - бытовая беллетристика и поэзия для детей (детдом, школа, беспризорные, пионеры, дети - участники гражданской войны) с псевдосовременным жаргоном и надуманным бытом, или "производственная" литература - довольно сухая и скучная. Трудно было начинать в таких условиях.

Мы притянули к работе самых разнообразных людей - Николая Тихонова (видели ли Вы "От моря до моря" и "Военных коней"?), Пришвина ("Рассказы егеря Михал Михалыча"), Чапыгина4, Бориса Житкова - очень наблюдательного и бывалого человека ("Про слона", "Морские истории", "Паровозы", "Река в упряжке")5. Очень было бы хорошо, кабы можно было обходиться в детской литературе без "посредников" - популяризаторов и компиляторов. Мы привлекли людей ценных для нас своим личным жизненным опытом: участников экспедиции, охотников, революционеров и т. д. Новорусский написал "Тюремных Робинзонов" о Шлиссельбургской крепости6, Лебеденко - о своих полетах в Китай и с амундсеновской экспедицией на Север7. Молодой писатель, охотник и зоолог Бианки написал большую книгу (она еще не вышла) - "Лесная газета", лесные события за год.

В книжках для маленьких мы избегаем "сюсюканья" - подлаживания к детям. Нет ничего лучше народных детских прибауток, песенок, считалок, скороговорок-тараторок, "дразнилок". Очень важно достигнуть в детской книжке четкости, пословичности. Как говорит мой товарищ по работе - художник Лебедев, текст книжки дети должны запомнить, картинки вырезать, - вот почетная и естественная смерть хорошей детской книжки.

Для старших очень нужна большая повесть, роман. Почему-то в Англии многие писатели для взрослых умели и умеют писать и для детей. А у нас сложность - и формальная и психологическая - мешает людям писать для детей.

Про меня говорят, что я стремлюсь всех превратить в детских писателей. Ну что ж, попробуем.

Очень мешает нам в работе отношение педагогов (а они почти единственные, к сожалению, критики и рецензенты дет. литературы). Почти всегда они оценивают произведение только со стороны темы ("Что автор хотел сказать?"). При этом они дают похвальные отзывы часто явно бездарным произведениям и порицают талантливые книжки, не подходящие под их рубрики. Прежде всего они боятся сказочности и антропоморфизма. По их мнению, фантастика (всякая) внушает детям суеверие. Напрасно в спорах мы указывали, что всякий поэтический образ грешит антропоморфизмом - оживлением, очеловечиванием всего окружающего. Один из педагогов на это ответил мне: если поэтическое сравнение употребляется со словом "как" ("то-то, как то-то"), тогда можно; если же без слова "как", - то сравнение собьет ребят с толку. Веселые книжки - особенно те, в которых юмор основан на нелепице, - упрекают в легкомыслии и в том, что они вносят путаницу в детские представления.

В отношении текста и рисунка есть еще одно неправильное суждение. Требуют, чтобы весь текст, все слова и обороты речи были понятны ребенку, а это чаще всего ведет к зализанности и приглаженности, к вытравлению личности писателя из произведения. А вот я помню, что в возрасте 9-10 лет я читал книги, где не все было мне одинаково понятно. Надо же узнавать новые слова и новый, непривычный склад речи. То же требование, предъявляемое к рисунку, часто лишает рисунок того же, главного: личности художника. Пусть люди с юности приучаются к тому, что художественные образы не летят сами, как гоголевские галушки, в рот, а иногда требуют от читателя сосредоточенного внимания и активности. Конечно, мы и сами, как только можем, стремимся к простоте.

Простите, что так пространно пишу. Мне очень хочется, чтобы Вы, Алексей Максимович, были в курсе наших дел.

В последнее время нам принесли интересную книгу - автобиографического характера. Автор - рабочий Гудим, слесарь "Красного Арсенала", 39 лет8. С необычайной эпической полнотой, простым и торжественным стилем повествует он о своем отце, хозяине, товарищах по мастерской; все они так хорошо у него разговаривают, курят, пляшут. Местами очень трогательно, местами же неуклюже и даже нелепо. Автор - и художник (скульптор), и изобретатель. Думаю, что эту вещь надо напечатать без поправок, но с предисловием. Если бы автор был помоложе, следовало бы, быть может, воздержаться от печатанья первой его книжки и ждать от него других вещей. Но ведь ему около 40 лет, и он почти неграмотен. А было бы жаль, если бы пропал такой любопытный документ. Если хотите, я пошлю Вам эту вещь, когда будет переписана.

Ну вот. Написал целую повесть. Кабы можно было бы увидеться с Вами! А то пишешь и не знаешь, о главном ли говоришь, о самом ли важном. К тому же я сейчас совсем болен. Вероятно, скоро мне удастся поехать на месяц - на два в Кисловодск, - полечить сердце и отдохнуть.

Напишите мне, дорогой Алексей Максимович. Был бы рад узнать, как поживает Максим, его жена и дочь.

Если я уеду, - адрес останется тот же: письмо мне перешлют.

Примите мой привет.

С. Маршак

______________

Автографы писем С.Я. Маршака к А.М. Горькому хранятся в Архиве А.М. Горького.

1. А.М. Горький выехал за границу из Петрограда 16 октября 1921 года.

2. А.Н. Старк, сотрудница ленинградского отделения ОГИЗа, побывала у А.М. Горького на острове Капри и познакомила его с книгами отдела детской литературы ЛенОгиза.

3. С.Я. Маршак вспоминает о встречах с А.М. Горьким на даче у Стасовых - 22 августа 1904 года, в Ялте (в марте - мае 1905 года), в Куоккала (Финляндия) - 11 июня 1905 года.

4. Ленинградская редакция Гиза к этому времени выпустила книжку А. Чапыгина "Весна в лесу" ("Сказки"), Гиз, Л. 1926.

5. Книга "Река в упряжке (Волховстрой)" вышла под редакцией Б. Житкова (Гиз, М. - Л.) в 1927 году.

6. Главы из книги М.В. Новорусского печатались ранее в журнале "Воробей" (см. письмо № 57). Отдельной книгой издано в 1926 г.

7. Писатель А.Г. Лебеденко (р. 1892 г.) участвовал в авиационном перелете 1925 года Москва - Пекин и в перелете Ленинград - Шпицберген на дирижабле Нобиле (1926 г.), о чем рассказал в книгах для детей "Как я летал в Китай" (Гиз, Л. 1926) и "На полюс по воздуху" (Гиз, М. - Л. 1927).

8. Книга не была выпущена ленинградской детской редакцией.

Источник: