Однаждымнеслучилосьприсутствовать на занятиях литературного
кружка,где - по выражению Маяковского - некий профессор"училмолотобойцев
анапестам"[1].Правда,Этобылинемолотобойцы,окоторых говорит
Маяковский, а учащаясямолодежь,иучилееанапестамнепрофессор,а
скромный руководитель кружка. Но суть дела от этого не меняется.Впоисках
так называемых аллитераций {Аллитерация - поэтическийприем,состоящийиз
повторения одинаковых согласных. (Прим.автора.)}молодыелюдиподбирали
примеры из Маяковского, Есенина, Бальмонта, Лермонтова,Блока,Багрицкого,
Брюсова, Асеева, Тихонова, Сельвинского... Не вселиравно,какогопоэта
цитировать, - лишь бы он годился для примера!
Видимо,этаигранравиласьучастникамкружка,и они наперебой
цитировали:
Чуждый чарам черный челн...[2]
Или: Белые бивни бьют в ют [3].
У Пушкина было труднее отыскать такой стопроцентный примерпользования
аллитерациями, - разве только:
Шипенье пенистых бокалов
И пунша пламень голубой[4].
Или:
Пора, мой друг, пора!
Покоя сердце просит[5].
Новедьэтовсегоотдельныестрочки,анецелоестихотворение,
пронизанное одними и теми же звуками. Однако и по пушкинским стихам прошлись
усердные "аллитераторы". Руководитель кружка был доволен своими учениками, а
мне вспомнилась меткая эпиграмма Роберта Бернса-"Припосещениибогатой
усадьбы":
Наш лорд показывает всем
Прекрасные владенья...
Так евнух знает свой гарем,
Не зная наслажденья.
Вряд литакоевнешнееиформальноеизучениехудожественнойформы
способствует пониманию поэзии. Даже природу изначениеаллитерацийтрудно
понять, вырывая из стихов случайные строчки и отделяя форму от содержания.
Можем ли мы говорить о звучании того или иного слова, о красотеегои
благозвучии в отрыве от смысла? ТолькочеховскаяакушеркаЗмеюкинамогла
упиваться и кокетничать словом "атмосфера", не зная толком, что оно значит.
Возьмем, к примеру, слово "амур". По-французски оно означает"любовь",
а по-русски этим именем называют только крылатого божкалюбви.Унасоно
отдает литературой, XVIII веком и звучит несколько слащаво и архаично или же
насмешливо: "дела амурные".
Зато совсем иным кажется намтожесамоеслово"Амур",когдаоно
относится к могучей, полноводной сибирской реке. В названии реки нетничего
слащавого и кокетливого. Оно сурово и величаво. В нем есть нечтоазиатское,
монгольское, как в имени "Тимур".
Так неразрывно связано звучание слова с его смысловым значением.
Что общего между русским словом "соль" и музыкальной нотой?
В названии ноты нет ни малейшего соленого привкуса, хоть онопосвоей
транскрипции и звучанию вполне совпадает с названием минерала.
Никто не думает о пушке, произнося фамилию величайшего русскогопоэта.
А между тем та же фамилия, если ее носит какой-нибудьмалокомуизвестный
Иван или Степан Пушкин, в значительно большей степени напоминает нампушку.
(Впрочем,великийпоэтвкакой-томерепомогисвоим однофамильцам
освободиться от ассоциации со словом "пушка".)
Звуки, из которыхсостоитфамилияпоэта,приобрелиновоекачество
потому, что в сознании миллионов людей возниклоновоеавтономноепонятие,
новый интегральный образ. И в зависимости от этогоновогосмыслаиновою
образа по-новому воспринимаем мы и самые звуки фамилии "Пушкин". Оназвучит
для нас громко, как его слава, радостно, величаво и просто, как его поэзия.
Всякий настоящийписатель,апоэтвособенности,тонкочувствует
неразрывностьзначенияизвучанияслова.Онлюбитсамыезвукислов,
отражающие весь реальный мир и запечатлевшие столько человеческихчувстви
ощущений. Он пользуется звуками не случайно, а с отбором, отдаваявкаждом
данном случае предпочтение одним звукам перед другими.
Вспомним отрывок из стихов Пушкина:
О, как милее ты, смиренница моя!
О, как мучительно тобою счастлив я,
Когда, склоняяся на долгие моленья,
Ты предаешься мне, нежна без упоенья,
Стыдливо-холодна, восторгу моему
Едва ответствуешь, не внемлешь ничему... [6]
Можно с уверенностью сказать, что всеэтидесять"м"идевять"л"
подобраны поэтом не случайно, но и не искусственно, не преднамеренно.
Это не бальмонтовские стихи, вроде:
Чуждый чарам черный челн...
Музыкальной основой этих пушкинских аллитераций было, вероятнеевсего,
слово "милый" ("милее"), с которогоначинаетсяприведенныйздесьотрывок
стихотворения, столь богатый звуками "м" и "л".
Простой инежныйэпитет"милый"привлекалпоэтанетолькосвоей
мелодической прелестью, но и темглубокимичудеснымзначением,которое
придал этому ласкающему слову создавший его народ.
Тогда изгнаньем и могилой,
Несчастный! будешь ты готов
Купить хоть слово девы милой,
Хоть легкий шум ее шагов [7].
В различных стихах Пушкинасловоэтозвучитвсамыхразнообразных
интонациях и оттенках.
...Она мила, скажу меж нами,
Придворных витязей гроза... [8]
...В последний раз твой образ милый
Дерзаю мысленно ласкать...
...Узнай, по крайней мере, звуки,
Бывало, милые тебе... [9]
...И навестим поля пустые,
Леса, недавно столь густые,
И берег, милый для меня... [10]
Таким образом, есть основания предполагать, чтоименнослово"милый"
подсказало Пушкину все эти "м" и "л" в цитированном нами лирическомотрывке
("О, как милее ты, смиренница моя!").
Слова, в которых есть "м" и "л" ("моленья", "внемлешь", "мучительней"),
не подобраны поэтом из щегольства.
Проникновенныестрокипушкинскихстиховменьшевсего похожи на
рукоделие, на преднамеренный, искусственный подбор звуковых красок.
Поэтнастолькострогоисдержанно пользуется теми или иными
звукосочетаниями,такназываемой"инструментовкой".чтомногие чтецы,
декламирующие его стихи, даже и не замечают преобладающихвтомилиином
стихотворении звуков.
Читая "ГрафаНулина",известныеопытныеактерытакмалообращали
внимания на совершенно явную и очевидную неслучайность повторения звука"л"
в лирическом отступлении поэмы.
Это "л" - то мягкое, звучное "ль", то более твердое и глухое "л" -как
бы врывается в стих вместе с долгожданным колокольчиком, о котором говорится
в поэме.
Казалось, снег идти хотел...
Вдруг колокольчик зазвенел.
Кто долго жил в глуши печальной,
Друзья, тот, верно, знает сам,
Как сильно колокольчик дальный
Порой волнует сердце нам.
Не друг ли едет запоздалый,
Товарищ юности удалой?..
Уж не она ли?.. Боже мой!
Вот ближе, ближе... сердце бьется...
Но мимо, мимо звук несется,
Слабей... и смолкнул за горой.
Это, несомненно, тот самый колокольчик, которого поэттакнетерпеливо
ждал в уединении, в ссылке, в своей "ветхой лачужке".
Громко,заливистозвенитколокольчиквстроке,где мягкое "л"
повторяется трижды:
Как сильно колокольчик дальный...
Исовсемслабо,глухо,как-тоотдаленнозвучатпоследние"л"в
заключительной строчке лирического отступления:
Слабей... и смолкнул за горой.
Если чтеца неволнует,неударяетпосердцустрочка"Каксильно
колокольчик дальный", - то это говорит о его глухоте,оегоравнодушиик
слову. Для такого исполнителя стихов слово только служебный термин, лишенный
образа и звуковой окраски.
К сожалению, людей, воспринимающих слово как служебныйтермин,немало
среди чтецов, да и среди литераторов.
Народ - простой, близкий к природе - умеет говорить звучноиобразно.
Он ценит и чувствует, иной раз даже сам того не сознавая, - звуковую окраску
слова. Этовиднопонароднымпесням,сказкам,пословицам,поговоркам,
прибауткам, частушкам. Устная народная речь звучна, свежа, богата.
|
